Эксперты химической лаборатории легко разлагают любое вещество на составляющие и выявляют опасные компоненты. Фото из архива ЭКЦ ГУ МВД России по Кемеровской области.
По ДНК устанавливают личность преступника, определяют пол, характер и психотип автора рукописного текста, распознают алкогольный суррогат всего лишь по одному из его компонентов. Высококлассные специалисты, эксперты-криминалисты просто любят свою работу, ведь это так интересно – добиваться правды от безмолвных предметов, веществ и следов. Как работают самые новейшие из исследований? Разбираемся на месте – в Экспертно-криминалистическом центре (ЭКЦ) ГУ МВД России по Кемеровской области.
Когда рукописи говорят
– Что вы можете рассказать о человеке по этому блокноту? – спросила я начальника отдела фоноскопических и лингвистических экспертиз ЭКЦ подполковника полиции Екатерину Некипелову после того, как она минут 15 листала исписанные страницы тетрадки.
По мере того, как блестящий профессионал, филолог и криминалист одну за другой выдавала характеристики, росло моё изумление.
– Это женский гендер, средняя возрастная группа 25-40 лет, я бы сократила её до 30-40 лет, – перечисляла Екатерина Некипелова. – В темпераменте преобладает экспрессивность. Это открытый для взаимодействия человек. Его деятельность связана с требующими интеллектуальной концентрацией процессами. Образование ближе к гуманитарному. Сложность в том, что нет его текстов: здесь что-то надиктовывают несколько авторов в процессе коммуникации.
Не будучи знакома с владельцем блокнота, эксперт попала в яблочко, ведь тетрадку я позаимствовала у своей коллеги, 34-летней журналистки, обозревателя газеты «Кузбасс».
Мой незамысловатый тест – семечки для команды Екатерины Некипеловой. На службе следователи ставят задачи гораздо сложнее. И на кону там нередко жизни и судьбы людей.
– Проверка на прочность у Екатерины Юрьевны была, когда в Берёзовском на почту пришёл молодой человек в шапке, отдал письмо и сказал: «Передайте начальнику дежурной части». Посмотрели, а там на двойном тетрадном листке текст с сообщением, что в городе Кемерово на площади Советов такого-то числа состоится взрыв, – поведал начальник Экспертно-криминалистического центра полковник полиции Андрей Королев. – «Такое-то число» было уже завтра. На записях видеорегистратора было видно мужчину с мешковатой фигурой, в капюшоне. А по почерку Екатерина определила, что это писала женщина с нестабильными мыслительными процессами. На нас посмотрели косо. Но потом женщину нашли. У неё подтвердились лёгкие психические отклонения.
Отдел Екатерины Некипеловой функционирует с 2007 года. У десяти сотрудников всегда много работы. Кругом словари, от Даля до словаря современных городских улиц – всего более 50 томов. Филологи и физики-акустики устанавливают смысл текста или определяют его авторство, идентифицируют человека по голосу. Жанры разнообразны – здесь и анонимки, и письма с угрозами, и доносы, и предсмертные записки.
Нередко лингвист и фоноскопист, разбирая одно дело, работают в связке.
– У акустика процесс более автоматизированный, у филолога – интеллектуальный. Очень интересно, когда в итоге они сопоставляют результаты. Больше ничего не расскажем, потому что это служебная тайна, – улыбается Екатерина Юрьевна.
Никакого субъективизма – лингвисты опираются в своей работе на специальные методики. В разработке одной из них участвовала сама Екатерина Юрьевна. Не удивительно, что коллеги из других регионов стремятся на стажировку в кузбасский экспертно-криминалистический центр.
Либо да, либо нет
– Лет пять назад был у нас случай: на камеру видеонаблюдения на заправке попал угнанный автомобиль, – вспоминает Андрей Королев. – Было видно, как выходит три человека, и один из них выбрасывает пластиковую бутылку. Так вот на пробке мы нашли один вид эпителиальных клеток, с горлышка сняли другой. На дне осталось немного минеральной воды, и там мы нашли третий. Таким образом установили личности угонщиков.
Начальник Экспертно-криминалистического центра говорит о переднем крае науки криминалистики ДНК-экспертизе. Генетики творят настоящие чудеса, и буквально из ничего получаются доказательства, пригодные для любого суда мира.
Генотипоскопическую, или, проще, лабораторию ДНК-анализа, в кузбасском ЭКЦ открыли в 2012 году. Туда мне попасть не удалось, но это только делает честь уровню лаборатории. Помещения и оборудование хранят в стерильной чистоте, не допуская посторонних, чтобы случайно не «загрязнить» образцы ДНК и не сорвать результаты исследований.
У ДНК-материала бесспорное преимущество: он оседает повсюду и не оставляет шанса человеку уйти незамеченным.
Когда дактилоскопия, трасология или баллистика не могут дать полной картины произошедшего или же, в принципе, не применимы – например, при опознании личности сгоревшего в пожаре человека – в дело вступает генетическая экспертиза.
– На сегодняшний день это самое современное средство идентификации, – подчёркивает полковник полиции Королев.
– Получается, ДНК человека остаётся на любом предмете, к которому он прикасался?
Андрей Николаевич конкретизирует:
– Например, из слюны на окурке выделяем ДНК-профиль и устанавливаем личность совершившего разбойное нападение. Нашли на месте преступления пуговицу – по ней установили двух лиц, причастных к серии краж, – руководитель с азартом перечисляет примеры работы экспертов-генетиков, показывая снимки на экране компьютера. – Вот отвёртка, найденная на месте преступления, на квартирной краже. Её высушивают и присылают нам в опечатанном бумажном конверте. Мы её направляем в ДНК-лабораторию. Завтра к утру будет известна фамилия хозяина отвертки. Проверить его причастность к краже – работа оперативников.
Процесс ДНК-анализа длится 10-12 часов. На каждой стадии задействовано высокочувствительное суперсовременное оборудование: секвенаторы, и реалтаймы, анализаторы. Результат однозначный, у экспертов может быть только два ответа: либо он, либо нет, никаких «возможно» или «скорее всего».
И так же, как сотрудники уголовного розыска до последнего ищут без вести пропавших людей, понимая, что это будут уже одни кости, так и криминалисты, устанавливая потом, кому они принадлежат, тоже идут до победного. Пока точно не определят личность погибшего и не найдут совпадение в базе.
Лаборатория ДНК-анализа содержится в стерильной чистоте: так просто туда не попасть. Фото пресс-службы ГУ МВД России по Кемеровской области.
Химики знают всё
– Мы наркотиками занимаемся, алкоголем, сигаретами, – вот так, с лёгким юмором, встречают меня в отделе экспертиз материалов, веществ и изделий, а проще говоря, в химической лаборатории.
«Химия» – сфера не новая: лаборатория работает в областном Главке с 1964 года. За эти годы она не только не утеряла своей значимости на фоне новейших экспертных ответвлений, но и расширила охват. Та же наркопромышленность постоянно создаёт новые синтетические вещества, и химикам приходится доказывать, что это наркотики.
Однако на моих глазах увлечённые сотрудницы в белых халатах синтезировали не «соль», а суррогатный коньяк.
– Чтобы произвести большую партию контрафактной водки, можно закупить цистерну технического спирта, взять воду из-под крана, намешать – и готово, – деловито, но украдкой улыбаясь, начала мини-лекцию главный эксперт капитан полиции Наталья Егорова.
– А как из этого сделать коньяк? – усложнил задачу Андрей Королев.
– Добавив ароматизатор и краситель, и сейчас я вам даже покажу! – восклицает Наталья и берёт в руки мерный стаканчик. – Это водно-спиртовая смесь, на глаз добавляем карамельный колер…
Эксперт-химик стеклянной мешалкой быстро-быстро взбивает жидкость, пока она не обретает приятный чайный цвет. Псевдоконьяк готов!
– Потребитель, который приходит в магазин и видит бутылку, не поймёт разницы, – продолжает мастер-класс капитан полиции Егорова.
– Не использовать рецепт в личных целях! – шутит Андрей Королев.
Однако в наши дни дилеры рынка «палёного» алкоголя предпочитают фальсифицировать пивные напитки.
– Это газировка со спиртом, – объясняет Наталья Егорова. – Крепость пивного напитка около 10 градусов максимум, можно произвести партию намного больше, чем партия водки. Добавить газа, ароматизатора «яблоко», красителя «зелёный» – и получится напиток.
Разлагать вещества на составляющие химикам помогают газовые хроматографы, куда образцы «закалывают» шприцем. Сорок минут – и компонентный состав на мониторе компьютера. Для местных экспертов-волшебников он как отпечаток пальца для коллег из отдела криминалистических экспертиз – двух одинаковых масс-спектров быть не может. При этом, как и в случае с выводами по дактилоскопии или баллистике, решающее слово за человеком. Приборы могут ошибаться, а для эксперта это непозволительная роскошь.
На каждое преступление есть своя тактика и способы раскрытия, и, идя по следу, оперативники знают, что дружная команда Андрея Королева уже к утру подготовит экспертное заключение.
