Откровенный разговор о жизни, любви к себе, жертве и воспитании детей – известная актриса, теле- и радиоведущая, театральный педагог, основатель благотворительного фонда, автор книги «Встань и иди. Иначе нельзя» Яна Поплавская в рамках фестиваля «Книжная площадь» в Кемерове поделилась очень личными историями.
ЛЮДИ БОЯТСЯ ОДИНОЧЕСТВА
– Яна Евгеньевна, как родилась идея написать книгу?
– На протяжении двух лет я писала статьи, работала на издание «Летидор». Если обратно прочитать, получится «родитель». Статьи вызвали резонанс. Потом появилось издательство «АСТ», которое предложило мне выпустить книгу. Правда, они хотели, чтобы появилась ещё автобиография, но я сказала, что живее всех живых и ещё рановато вспоминать, оглядываясь назад. Чем хороша моя книга? Если у вас нет времени читать всё подряд, открываете оглавление и читаете с середины, конца. Большое количество статей посвящено не только моим историям, но историям тех людей, с которыми меня сталкивает жизнь.
– Для кого предназначается книга?
– В книге много материала от моих подписчиц про отношения с мужчинами, мужей, сыновей, дочерей, разводы. У многих женщин есть такое понимание, что даже если в семье всё очень плохо, но есть дети, надо стоять как стойкий оловянный солдатик ради детей. Я наблюдала за людьми, которые прошли таким путём: потеряли себя, семью и поняли, что невозможно жить в условиях нелюбви. А дети выросли, у них появились свои семьи, и вот эта бессмысленная жертва угробила ту женщину, которая во имя детей, а на самом деле во имя социума и, наконец, боясь того, что надо разрушить привычное, но ужасное, осталась очень несчастливой и одна.
Эта книга для того, чтобы мы с вами говорили на одном языке. Сказать, что я советчик? Нет. Я переговорщик. Наверное, потому что моя жизнь связана с людьми. Мой фонд работает в режимах чрезвычайных ситуаций – это война, наводнения, пожары. Я знаю, как выглядят отчаяние, боль, голод. Я всегда сама вылетают в зоны ЧС, сама распределяю грузы. Я понимаю, как проявляются люди в крайних ситуациях. Я знаю, что внутри у них так больно, ужасно. Но когда протягиваешь руку и говоришь: «Всё будет хорошо», они раскрываются совершенно с другой стороны. Больше всего на свете люди боятся не болезни, не отсутствия денег, не потери работы, они боятся одиночества. Когда они понимают, что где-то за книгой стоит тот, кто готов протянуть руку помощи, им становится легче.
ДЕНЬ ПРОЖИТ – И СЛАВА БОГУ
– Неспроста ведь даже название книги побуждает действовать?
– Оно связано с моей бабушкой. Когда у меня возникали самые трудные ситуации, я звонила не маме, а бабушке. Однажды в очень тяжёлый период я позвонила бабушке и сказала, что стою на коленях, практически лежу, не могу встать, мне кажется, что жизнь – ужасная штука. Я плакала, конечно, как всякая женщина. Бабуля сказала: «Родная моя, вставай и иди». Я спросила: «А куда идти? Я не вижу пути абсолютно». Она сказала: «Вставай и иди даже тогда, когда ты не видишь пути. Не можешь встать – ползи, и путь появится». Это были слова человека, который меня безумно любит, они настолько запали в голову, что на следующий день я совершила немыслимую попытку выйти из депрессии, и вдруг поняла, что, когда встаёшь, путь действительно появляется. Возникает крошечная надежда: день прожит – и слава Богу, второй прожит – и тоже хорошо. А потом вдруг всё открывается.
Когда книга уже была готова, у меня спросили: «Как назовёте?» Я подумала, что она посвящена моей бабушке, которая протянула руку и сказала «Детка, встань и иди, потому что иначе нельзя. У тебя два сына, тебе придётся». Кстати, во многих крупных магазинах Москвы книга лежит в разделе «Психология», но я не психолог.
– А к какому разделу вы бы её отнесли?
– Я об этом даже не думала. Просто всю жизнь боюсь людей, которые претендуют на то, чем не являются. Сейчас такое время, когда все рассказывают про себя, что они и то, и это. Я педагог, академик российского телевидения, журналист. Я актриса, у меня большой курс актёров, я мастер курса. До этого я преподавала журналистам на протяжении восьми лет. Сейчас взяла актёров, которых не хотела брать, потому что это отдельная психофизика, их хочется прижать, пожалеть, воспитать, но очень боишься, что отпустишь, а у них не получится.
– Вы видите в них себя начинающую?
– Нет. Я была сильнее. Меня воспитывали очень жёстко. Папа должен был называться отчимом, но никогда в жизни это слово не употреблялось по отношению к нему. Он – член Союза писателей России, режиссёр, имел три высших образования. Более родного человека в моей жизни не было. Научил меня думать, читать, смотреть на мир в какой-то степени своим глазами, мужскими, добрыми, прекрасными. И занимался всю жизнь тем, что образовывал меня. Дал мне образование музыкальное и литературное. Он учил меня русскому языку, любви к литературе, русской и зарубежной.
В студентах себя не вижу, но очень надеюсь, что у них всё получится, понимая, что у всех получиться не может.
ХУЛИГАНЬТЕ КРЕАТИВНО
– Яна Евгеньевна, а вы не думали написать книгу для детей?
– Это классный вопрос! Я была чудовищной хулиганкой в детстве. Креативный мозг не давал мне жить, он всё время находился в действии. Муж и друзья, зная мои хулиганства, предложили написать рассказы «Янкино детство». Думаю, что родители, которые прочитают эту книгу, не рискнут показывать её детям. Я в самом деле хочу её написать. Про то, как я формировалась, мучила учителей и родителей, за меня горой стоял только отец. Лишь однажды его усы вздыбились, ноздри раздулись, он поднял меня за подмышки, посмотрел в глаза и спросил: «Как это можно было сделать?!» Я расскажу. Родители служили в театре на Таганке, папа – режиссёр, мама – актриса. В один из прекрасных дней они поехали на спектакль. Жили мы в 30-метровой комнате большой коммунальной квартиры: «сталинка», центр Москвы, маленькая соседка Юля. Я же была образованным ребёнком, и это был «египетский период»: папа рассказывал о Египте, фараонах, пирамидах, как всё было устроено. Когда родители вернулись, я разобрала 30 метров дубового паркета при помощи ножа, вилки и Юльки и сложила всё это в огромную пирамиду, обложив её красными подушками с софы. Когда открылась дверь, мама кричала так, как она никогда не кричала… Примерно такие рассказы, думаю, войдут в книгу. Кстати, сыновьям я всегда говорила: «Если вы не можете креативно хулиганить, не занимайтесь этим».
– Должны ли, на ваш взгляд, родители жертвовать личным счастьем ради детей?
– Задача родителей не жертвовать, а любить, учить, идти рядом. Свою жизнь вы должны сами прожить. Если вы жертвуете собой во имя жизни ребёнка, вы не ангел. Вы всегда будете требовать отдачи: «Я всё свое время посвятил тебе, дай мне взамен свою любовь, звони мне, восхищайся мной, благодари меня». Жертвенный родитель начинает ненавидеть своего ребёнка либо себя.
Одна студентка однажды рассказала мне: «Мама просидела у кастрюль и сковородок всю жизнь. Я её люблю, но представляете, какой это ужас – провести жизнь в четырёх стенах, видеть только папу, меня, кастрюли и всё. Неужели так можно жить? Это фактически тюрьма». Поэтому когда возникают подобные вопросы, я говорю: «Не надо ничем жертвовать. Не забывайте о том, что у вас есть ребёнок, идите рядом с ним, но никогда не отказывайтесь от того, что хочет любой человек: любви, пары. Это так нормально».
– В вашем блоге в «Инстаграме» более 200 тысяч подписчиков. Как вы находите время отвечать им?
– Я трудоголик, это заболевание, и оно не лечится. Я серьёзно. У трудоголиков всё время в голове возникает масса идей. Думаешь, что ж лежать-то, надо срочно воплощать. Моё отношение к жизни таково. Я максимально стараюсь ответить всем своим подписчикам. Это вызывает удивление у многих, но это и есть общение. С другой стороны, у кого-то такая жизнь, у кого-то – другая, но мы не знаем, что с нами будет завтра. Всё, что вы хотите сделать, делайте сегодня. Завтра может и не наступить. И это не негатив, это конкретизация процесса.