От добывающей отрасли по-прежнему во многом зависит финансовое благополучие Кузбасса. По какому пути развития должна пойти угледобыча? Может ли при этом не ухудшаться среда проживания и что для этого нужно сделать на законодательном уровне? Об этом мы поговорили с заместителем председателя комитета Госдумы РФ по энергетике, а также заместителем председателя комиссии Госсовета РФ по направлению «Энергетика» Дмитрием Исламовым.
Досье
Весь профессиональный путь Дмитрия Исламова тесно связан со сферой углепрома и энергетики. Кемеровчанин окончил инженерно-экономический факультет КузГТУ. В 2000 году поступил в аспирантуру Института угля и углехимии СО РАН, где подготовил и защитил кандидатскую диссертацию. На посту заместителя губернатора Кемеровской области по экономике и региональному развитию (2008-2016 годы) Исламов также плотно занимался развитием угольной отрасли. Так, при его непосредственном участии по федеральной программе был создан Кузбасский технопарк, получил правительственную поддержку пилотный кластер «Комплексная переработка угля и техногенных отходов».
В 2016 году Дмитрия Исламова избрали депутатом Госдумы по Прокопьевскому одномандатному округу. Как заместитель председателя думского комитета по энергетике он продолжил заниматься вопросами ТЭК. В поле профессионального интереса Исламова безопасность горных работ, экологизация угольной генерации, улучшение условий труда и социального обеспечения шахтёров.
В 2019 году депутат стал заместителем председателя комиссии Государственного Совета РФ по направлению «Энергетика», которую возглавляет губернатор Кузбасса Сергей Цивилев. Комиссия рассматривает и готовит для вынесения на Госсовет вопросы стратегического развития угольной отрасли, электроэнергетики, газоснабжения и газификации субъектов РФ, энергоэффективности и другие важнейшие вопросы развития отрасли.
– Дмитрий Викторович, в последние годы угольная промышленность во всем мире испытывает кризис. Как на этом фоне чувствует себя Кузбасс?
– Действительно, угольная отрасль столкнулась с большими проблемами. Во-первых, цены на уголь опустились на самый низкий за последние несколько лет уровень (сейчас уже начался рост). И в условиях, когда Запад сокращал спрос, ключевым вопросом было расширение пропускной способности железной дороги в восточном направлении. И вот губернатору Кузбасса Сергею Цвилеву, а он, напомню, возглавляет комиссию по энергетике в Госсовете, удалось этого добиться. 2 марта президент Владимир Путин принял решение: вывоз угля из Кузбасса на Восток за ближайшие три года увеличится на 15 млн тонн. Не все понимают значимость таких решений. Для региона это означает, что будут налоги в бюджет, будет заработная плата. Только за два года из-за кризиса в угольной отрасли Кузбасс недополучил 44 млрд рублей налогов – это колоссальные средства.
Решение об увеличении объёмов вывоза кузбасского угля на Восток поможет нам сохранить и наших инвесторов. Если уровень продаж падает, вложения не окупаются. Вероятно, инвестиции в модернизацию, безопасность и экологичность угледобычи компаниям пришлось бы сократить. А сейчас до 2024 года все вздохнули свободно – развитие угольной отрасли на этот период гарантировано.
– А если смотреть в более далекую перспективу? Ведь доля угля в мировом топливно-энергетическом балансе сокращается…
– Сокращается доля, но не потребление в абсолютных цифрах. Уголь по-прежнему самый доступный вид топлива в мире. Поэтому развивающиеся страны не только не сокращают, но и увеличивают спрос на него. Это, например, Китай, Индия, Малайзия, Филиппины, страны Африки. Быстро растущие экономики потребляют и еще долго будут потреблять много качественного угля, а кузбасский уголь именно такой. Так, аналитики прогнозируют, что в связи с планами Китая ввести новые современные электростанций в ближайшие годы в Поднебесной возникнет серьёзный дефицит угля с высокой калорийностью.
Вместе с тем угольная отрасль и угольная генерация действительно сталкивается с серьёзными вызовами. Никуда не делась климатическая повестка. И наша задача – биться за место угля под солнцем. А это значит, придётся доказать, что угольная отрасль может быть чистой – может наносить минимальный вред окружающей среде. Нужно доказать, что угольные электростанции дают не больше выбросов, чем газовые. Конечно, только в том случае, если там используются высокоэффективные газоочистные фильтры и низкоэмиссионные горелки. Как правило, ТЭЦ могут себе позволить это дорогостоящее оборудование. Чего не скажешь о мелких устаревших котельных. Нужно переводить потребителей с «кочегарок» на более эффективные источники, и мы видим, что такой проект сейчас реализуется в Белове.
Не стоит забывать и про выбросы от частного сектора, жители которого топят свои дома углём, как и 100 лет назад. Выбросов на килокалорию тепла от печки больше, чем на килокалорию, произведенную большой ТЭЦ. Нужно заниматься газификацией или электрификацией (она тоже может быть эффективной и по стоимости равной аналогам) частного сектора, либо переводить домовладения на бездымное топливо. Мы на Госсовете занимаемся всеми этими вопросами.
– С подачи губернатора в регионе реализуется концепция «Чистый уголь – зелёный Кузбасс». В последние годы экологическая повестка стала очень важной для населения. Особенно это касается малых городов и посёлков, где разрезы порою подходят вплотную к домам.
– Да, действительно, от общества идёт очень сильный запрос на чистую окружающую среду. И мы видим, как он проявляется социальным напряжением, особенно на юге Кузбасса. Здесь в первую очередь необходимо изменение нормативно-правовой базы. Наша позиция такова: должно действовать правило двух ключей. Как сегодня? Собственник, решивший начать разработку месторождения, обращается в Роснедра. Разрешение строить шахту или разрез ему выдаёт федеральный орган. Мы же считаем, что решающую запятую в предложении «Запретить нельзя добывать» должен ставить и глава региона тоже.
Кроме того, чтобы разрезы не появлялись рядом с домами, необходимо создать единый федеральный план разработки угольных месторождений и институцию, выполняющую роль его оператора. И важно, чтобы в этом плане обязательно была учтена рекультивация нарушенных земель. Наконец, необходим страховочный механизм, на случай, если собственник банкротится и оставляет после себя лунные пейзажи. Здесь мы вновь возвращаемся к идее ликвидационных фондов, пополняемых за счёт угольных компаний.
Что же касается действующих предприятий, их работа должна строго соответствовать букве природоохранного и санитарного законодательства. Хочешь возить уголь по дорогам общего пользования? Нет, строй технологическую дорогу или ж/д ветку! Мелкие угольные компании, которые не в силах работать чисто, по моему мнению, должны уйти с этого рынка.
– С одной стороны, есть кратеры разрезов, с другой – горы золошлаков. Думский комитет по энергетике предлагал ряд законодательных инициатив, позволяющих решить обе эти проблемы, причём одну за счёт другой. В чём смысл ваших предложений и какова их судьба?
– Закон, который мы разработали (сейчас он находится на стадии устранения замечаний) направлен на то, чтобы вторично использовать огромный объём продуктов сжигания угля на ТЭЦ, накопленный в России в целом и в Кузбассе в частности. Говоря по-простому, привёз самосвал или вагон уголь на станцию, его сожгли – получили золу. По-хорошему, этим же путём зола должна уехать обратно, ею должны заполнить выработку, то есть – провести рекультивацию. И лунных пейзажей нет, и отвалов в центре города нет. Но по закону сегодня это невозможно! Чтобы золошлаки из разряда отходов перевести в разряд материалов, то есть чтобы ЗШО стали ЗШМ, нужно потратить много времени и денег. Именно поэтому проекты по рекультивации нарушенных земель с использованием ЗШМ в Кузбассе можно пересчитать по пальцам одной руки. Хотя продукты сжигания угля – это отход самого низкого, 4-5, класса опасности, на человека или окружающую среду они никак не влияют.
Другая широкая сфера применения золошлаков – производство стройматериалов и строительство дорог. Для последнего мы везём песок из Новосибирска, хотя золошлаковые отходы – это такой же инертный материал. Почему нельзя их использовать хотя бы для отсыпки основания? Наш комитет также предлагал ужесточить норму федерального закона «О недрах», позволяющую не выдавать новые лицензии на добычу общераспространённых полезных ископаемых, если рядом есть альтернативные источники сырья. Такое правило, например, действует в Китае.
Во всём мире доля вовлечения золошлаков в оборот достигает 100%. У нас же она едва доходит до 8%. Поэтому я считаю, что работу над законодательной базой здесь нужно обязательно довести до конца. Я имею в виду и уже внесённый комитетом закон, и законы, которые только предстоит внести. Именно они должны обеспечить реализацию мероприятий плана Минэнерго РФ, по которому доля использования ЗШМ в России к 2035 году вырастет до 50%. Это не только огромный экологический эффект, но и экономический. Для России и для Кузбасса это означает появление новой отрасли, новых рабочих мест в несырьевой сфере.