В Кемеровском театре для детей и молодёжи прошли премьерные показы спектакля «Доктор Старцев». Такого Чехова вы ещё не видели! Смело, модерново, модно, но при этом очень по-настоящему, тонко, пронзительно.
Постановка создана главным режиссёром театра Ириной Латынниковой по мотивам рассказов великого классика. Погружение «в Чехова» было настолько глубоким, что актёры буквально открывали его для себя заново.
Смелее, ещё смелее!
Дмитрий Ионович Старцев – молодой, образованный земский врач, полный планов, надежд, энергии и желания работать. Он выбрал профессию доктора, чтобы развиваться и помогать людям. Однажды, посетив самый «талантливый» дом в городе, он заводит знакомство с семьёй Туркиных: Иваном Петровичем, его супругой Верой Иосифовной и дочерью Екатериной Ивановной, которую в семье ласково называют Котик. В эту прелестную девушку и влюбляется Старцев… Развитие героя, которое наблюдается в течение всего рассказа, условно можно разделить на три этапа: Старцев до любви к Екатерине Ивановне (Котику); Старцев, влюблённый в Котика; Старцев после любви к Екатерине Ивановне.
Это история о человеке, жаждущем любви, счастья, деятельности. Он попадает в нелепые, смешные и трагические ситуации. Абсурдные, грустные, деловитые, отчаянные эпизоды переплетаются, наскакивают друг на друга, обнаруживая глубинную, полную драматизма жизнь героя. Основой для постановки послужил рассказ «Ионыч», но лишь основой…
К слову, Чехова в театре ставят не впервые. В репертуаре был спектакль по повести «Дуэль».
– В нём интересные моменты, но думаю, что мы были недостаточно смелы и самостоятельны в постановочном мышлении, работали осторожно, иллюстративно, – поделилась своими мыслями главный режиссёр театра Ирина Латынникова.
– Конечно, если ты пытаешься пересказывать, иллюстрировать написанное, всегда проигрываешь. Когда переводишь язык прозы в сценический вариант, надо искать самодостаточный сценический язык, выражающий автора, но самостоятельный, сочинённый театром.
Разговор о важном
– Ирина Николаевна, почему вновь взялись за Антона Павловича?
– Конечно, в репертуаре театра классика должна занимать особое место. Не музейная, скучная, а живая, о нас сегодняшних. С живым, пульсирующим содержанием. И это содержание не так просто создать. Существует такое выражение – осовременить классическое произведение. Я его не люблю, так как оно предполагает весьма поверхностную работу. О Чехове мы всегда думали. Но обращаться к его драматургии мне казалось поступком неправильным – столько интересных, ошеломляющих спектаклей уже поставлены. Хочешь не хочешь, но ты будешь по инерции повторять и догонять то, что уже хорошо сделано. Вот и пришло решение – обратиться к прозе, взять небольшое, хорошо известное произведение и дать ему сценическую жизнь. Два самых известных рассказа А.П. Чехова, наверное, «Каштанка» и «Ионыч». Они в школьной программе по литературе. Так история доктора Старцева стала предметом наших размышлений.
– Как проходили репетиции, долго ли вообще рождался спектакль?
– Закончились новогодние праздники, мы начали работать. Не было распределения ролей. Актёры долго не знали, кто будет работать в спектакле. Каждый раз вызывались разные люди, с которыми читали рассказ и говорили о том, что в нём вызывает отклик, что в нём происходит. В работе над спектаклем необходим такой сговор, когда как бы закладывается фундамент будущего спектакля. А потом началось самое сложное и интересное. Конечно, у тебя есть ощущение, каким будет спектакль. Но ведь его надо конкретизировать, визуализировать. Это происходит не сразу. Работаешь как слепой. Ничего не видишь, только ощущаешь. Конечно, читали Чехова, читали статьи и книги о нём, слушали лекции, смотрели различные документальные фильмы… Искали главное – о чём будем строить спектакль. Боюсь говорить умными словами, филологи делают это лучше. Обыденность, повседневная жизнь… Как она может разрушить, сломать любого человека. Что такое обыденность в нашем сегодняшнем понимании, что есть настоящее и что есть искусственное, что есть «офутляривание» живого, умного человека… Как происходит умирание всего лучшего, что есть в тебе, как происходит привыкание к пошлости и глупости…
После премьеры мы говорили о том, что происходил настоящий творческий процесс. Каждый искал материал для своей роли. Искал текст из других рассказов Чехова.
– Получается, вы сочиняли спектакль все вместе?
– Всё так. Фёдор Шишмарев предложил спеть. Говорю: ищи песню. Принёс. Послушали – хорошо, тем более поёт замечательно. Лизе Епифановой говорю: прочитай рассказ «Враги» и коротко перескажи. Поняли: нужен особый грим. Хорошо, что в городе живёт художник по гриму Анна Трушникова. Человек незнакомый, но быстро стала нашей. Спасибо ей огромное за включённость, за увлечённость и честность в работе. Всем хочу сказать спасибо за то, что никто не сидел и не ждал, что придумает режиссёр. Искали вместе. Сочиняли, переделывали, чтобы было острее, выразительнее, ярче. Очень рада, что состоялся дебют молодой актрисы Ангелины Гордеевой, что у Владимира Олейникова, актёра думающего, читающего, есть такая хорошая работа. Рада за Светлану Лопину, Веронику Ладутько, Андрея Полещикова, Нину Степанову, Елизавету Епифанову, Игоря Аваева, Фёдора Шишмарева, Фёдора Бодянского, Павла Жуковского, за то, что сложился настоящий актёрский ансамбль.
Главное, что премьерный показ – это определённый этап работы, за которым следует другой. Спектакль будет дорабатываться, уточняться, меняться. Будем жить, работать, думать.
МНЕНИЯ
Владимир Олейников (доктор Старцев): «Репетиционный процесс, как всегда, был непростой. Легко не было, не должно быть и не будет. Процесс постановки спектакля всегда выматывающий, энергозатратный. Премьера, конечно, состоялась, но работа не закончилась. Процесс, как мне кажется, должен быть постоянным, подробным. У нас в театре артисты анализирующие, думающие, живые, это очень важно в процессе постановки и в дальнейшей жизни спектакля. И Ирина Николаевна находится в постоянном поиске, приносит на репетиции новые подробности, уточнения, открытия. Поэтому спектакль будет меняться, развиваться. Спектакль, показанный на живого зрителя, даёт понять, что где-то нужно подуспокоиться, в каких-то моментах распределиться, работать тоньше, точнее.
Чехова, конечно, я читал, помнил его ключевые произведения, но, как оказалось, знал его как автора и как выдающегося писателя, человека, к сожалению, весьма поверхностно. Книга Д. Рейфилда «Жизнь Антона Чехова» открыла множество невероятных деталей. Как Антон Павлович писал произведения, при каких обстоятельствах, что с ним происходило, чем он жил, кто его окружал, для чего и для кого он жил и писал. Какие потрясения происходили в жизни автора и как это отражалось в его творчестве. Это удивительная книга. Не просто сухая биография, а настоящее исследование жизни и творчества. В общем, так меня это заинтересовало, что я взахлёб начал читать Чехова, всего и много (от маленьких юмористических рассказов до ключевых повестей и пьес). Чехов мне безумно интересен. И говорить можно бесконечно о нём, тем более сейчас».
Светлана Лопина (мадам Завловская): «Изначально, собственно, меня в спектакле и не должно было быть. Есть герои, прописанные в рассказе, но этот чеховский мир нужно как-то населять. Мы стали «частыми» гостями в доме Туркиных. Как-то в процессе репетиций стало понятно, что я не просто безликий гость, а мадам Завловская, репетитор Котика. Так как я персонаж крайне второстепенный, то и ответственности чувствовала меньше, а значит, можно было позволить себе «куролесить» во время репетиций. Иногда роли даются тяжело и оттого дороги, а иногда весело – и оттого ещё радостней процесс (это как раз про эту роль).
Костюм, его цвет и фасон помогли мне найти образ и пластический рисунок, а грим, который нам разрабатывала Анна Трушникова, закрепил его.
Это всё придало стервозность в характере, мало свойственную мне, льстивость персонажа. Это редкость, на самом деле, в моём опыте на сцене – чаще всего мои герои переживают, а не являются карикатурой, оттого и интересно. И ещё я уверена, что спектакль будет и дальше развиваться. Я вижу в наших ролях (жителей города С), да и во всех других зоны для актёрской игры и для импровизации. Мне кажется, этот спектакль может стать новым вектором в направлении театра. Послевкусие, ощущения очень тёплые, и хочется сыграть ещё и ещё – а это хороший знак».
это интересно
Анна Трушникова, художник по гриму: «Тем образам, которые зритель увидел на сцене, предшествовал достаточно долгий процесс поиска и проб. Но это всегда самое увлекательное! Почему такие яркие кислотные краски на лице? Передо мной стояла задача – создать «яркую массу», коими являлось семейство Туркиных и их ближний круг, а не создать яркие индивидуальности, поскольку ими они не были, а лишь казались. Поэтому грим выбран красочный, кричащий, экзальтированный, но однотипный. Туркины и их приятели – этакая псевдобогема, псевдоинтеллектуалы, по сути, клоуны, которые прожигают свою жизнь в вечной хохме и желании казаться умнее, тоньше, интереснее!
А по-настоящему живые, чувствующие, способные на эмпатию и искренность люди изображены без какого-либо грима, с голым чистым лицом.
Передавать разные миры посредством художественного грима – это совсем не новый приём в театральном пространстве, но для кемеровского театра для детей и молодёжи он оказался чем-то необычным и новым! Артисты, как дети, радовались своим перевоплощениям. По их словам, им очень помог грим в работе над ролью, помог больше понять своего персонажа, кто он такой, чем живёт.
Это моё первое сотрудничество с молодёжным театром, и я очень волновалась. Но столкнулась только с поддержкой и принятием, артисты и режиссёр Ирина Николаевна подхватывали любые мои предложения, были готовы пробовать, искать образы вместе. И всегда находили время для репетиций грима – что безумно приятно, тогда как часто о гриме вовсе забывают, когда времени до премьеры остаётся в обрез. Часто актёры предлагали свои идеи, и мы с радостью их пробовали, что-то закрепляли. У нас царила весёлая атмосфера, было много ярких красок, что тоже создавало настроение! Я шла на работу как на праздник!»
