Опасная гонка за планом

Спустя 9 дней с момента трагедии на шахте «Листвяжная» в Кузбассе прошли траурные мероприятия. Тем временем поисковые работы на месте аварии продолжаются, а проблемы безопасности и оплаты труда занятых в угольной отрасли обсуждаются на высшем уровне. 

Роковые 8:21

3 декабря в 8 часов 21 минуту – в то же самое время, когда 25 ноября на шахте «Листвяжная» в Белове произошла трагедия,– по всему Кузбассу зазвонили колокола и завыли сирены системы оповещения МЧС. С этого начались траурные церемонии в память о погибших 46 шахтёрах и 5 гор­но­спа­са­те­лях.

В Кемерове сотни горожан собрались у монумента «Память шахтёрам Кузбасса» в Рудничном районе. Люди молча несут гвоздики к постаменту, лишь изредка кто-то переговаривается в полголоса. При взгляде на бронзовую фигуру шахтёра, в груди которого горит электрическое сердце, у многих выступают слёзы на глазах.

«Когда я работал на шахте «Первомайская», у нас из-за взрыва метана в один миг 15 человек полегло. Это было в 1995 году. Мне тогда повезло, у меня выходной день был, – вспоминает ветеран угольной отрасли Пётр Фет. – Каждый инцидент на наших шахтах, когда гибнут люди, я воспринимаю как личное горе. Прихожу сюда с цветами на годовщину трагедии на «Распадской» в Междуреченске (2010 г. – Прим. ред.), аварии на «Ульяновской» в Новокузнецке (2007 г.). К сожалению, с годами таких печальных дат становится всё больше».

Далеко не все, кто пришёл почтить память погибших шахтёров и гор­но­спа­са­те­лей, имеют отношение к угольной промышленности. К монументу идут люди разных профессий и возрастов. Студенты, врачи, гос­слу­жа­щие – трагедия на «Листвяжной» объединила всех кузбассовцев.

Траурные церемонии прошли в каждой территории Кемеровской области. В бе­лов­ском посёлке Грамотеино к мемориалу спасателям ВГСЧ на Аллее Славы вместе с семьями погибших и пострадавших цветы возложил губернатор Сергей Цивилев. Новокузнечане шли к памятнику «Шахтёрам-воинам шахты имени Димитрова, погибшим в боях за честь и независимость Родины в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». В Таштаголе люди собрались у монумента горнякам. Во всех храмах состоялись панихиды в память о погибших на шахте «Листвяжная» и всех не вернувшихся из забоев кузбасских горняков.

Поиск до последнего человека

Днём ранее ситуацию в угольной отрасли Кемеровской области обсуждали на совещании под председательством президента РФ Владимира Путина. Губернатор Кузбасса Сергей Цивилев доложил о ходе спасательных работ на «Листвяжной» и выплатах семьям погибших и пострадавших.

«От области были выплачены в первый же день наличными 250 тысяч рублей семьям погибших, 150 тысяч – семьям пострадавших в состоянии средней тяжести и 75 тысяч рублей – семьям пострадавших в лёгкой степени, – рассказал Сергей Цивилев. – Сейчас начинаются одинаковые выплаты, что из правительства Российской Федерации, что из бюджета области: по одному миллиону на семью погибшего, по 400 тысяч – на пострадавшего в тяжёлой степени и 200 тысяч – на пострадавшего в лёгкой форме. Одновременно идёт погашение кредитов со всех банков. Создан отдельный расчётный счёт, который будет управляться Красным Крестом совместно с правительством Кузбасса. Сейчас на этом счёте находится свыше 63 миллионов рублей, по ним тоже будут производиться выплаты».

Губернатор добавил, что предприятие выплачивает по два миллиона рублей на семью погибшего и ещё по одному миллиону рублей на каждого члена его семьи: на родителей погибшего, на супругу и на всех детей, включая совершеннолетних. Для семей погибших и пострадавших будет выделено более 40 квартир. Четыре родственника жертв аварии на «Листвяжной» отказались подписывать заявление на выплаты, пока не увидят тела своих близких. На момент сдачи номера в печать гор­но­спа­са­те­ли извлекли из шахты 38 тел. Кроме того, в минувшие выходные увеличилось число пострадавших.

«В течение суток госпитализированы семь гор­но­спа­са­те­лей, которые вели поиски погибших шахтёров. Диагноз – токсическое действие окиси углерода лёгкой степени. Состояние удовлетворительное. В ближайшее время они готовятся к выписке», – сообщил генеральный директор ВГСЧ МЧС России Николай Медведев.

Сейчас на стационарном лечении находятся 10 человек, пострадавших на «Листвяжной» (один в состоянии средней тяжести, девять – в удовлетворительном). Ещё 96 человек лечатся амбулаторно. Тем временем на шахте восстановили работу систем вентиляции. Спасатели планируют пройти более 2,5 км ранее не обследованных горных выработок. В смену работают три отделения ВГСЧ и члены вспомогательной гор­но­спа­са­тель­ной команды.

Фальсификация и халатность

На шахте «Листвяжная» продолжает работать комиссия по техническому расследованию причин аварии. Эксперты выдвинули основную версию – взрыв метано-воздушной смеси в подготовительном забое. Параллельно правоохранители проводят своё расследование, первые выводы которого озвучил Владимир Путин. По версии Следственного комитета, причиной аварии стало отсутствие контроля со стороны руководства шахты за производством работ по добыче угля, проводимых при повышенной загазованности метаном. Результаты работы датчиков токсичных газов фальсифицировались, а решения о допуске шахтёров и подрядчиков к работам принимались по датчику, установленному на поверхности за пределами забоя шахты. Помимо этого, сотрудниками Рос­тех­над­зо­ра проверки на шахте не проводились, меры к приостановке работ не принимались.

Директору шахты «Листвяжная» Сергею Махракову, его первому заместителю Андрею Молостову, начальнику участка Сергею Герасименку, а также главным государственным инспекторам Бе­лов­ско­го территориального отдела Сибирского управления Рос­тех­над­зо­ра Сергею Винокурову и Вячеславу Семыкину уже предъявлено обвинение в нарушении требований промышленной безопасности опасных производственных объектов, повлекших по неосторожности смерть двух и более лиц. Кроме того, Винокурову и Семыкину инкриминируют халатность, которая привела к жертвам.

По словам генерального прокурора РФ Игоря Краснова, проблемы с пром­безопас­ностью выявлены не только на «Листвяжной».

«На территории Кузбасса незамедлительно организованы проверки 111 угольных шахт и разрезов, – сообщил Краснов. – Предварительные результаты показывают, что повсеместно нарушаются требования законодательства о промышленной безопасности, об охране и оплате труда. Эксплуатируются неисправные системы пылеподавления, аэро­га­зо­во­го контроля, не выполняются замеры уровня метана. Шахтёры не обеспечиваются средствами индивидуальной защиты и пожаротушения. Инспекторами Рос­тех­над­зо­ра сняты с контроля предписания об устранении 2,5 тысячи нарушений, даже не выходя из кабинета. При наличии веских оснований десятки угольных предприятий региона и их должностные лица не привлекались к ответственности».

Вынужденный риск

После трагедии на «Листвяжной» в СМИ появилась информация, что шахтёры тоже знали о повышенной загазованности в забое, но тем не менее спускались под землю. Как отмечает председатель Ленинской территориальной организации Рос­угле­про­фа Вадим Федин, это распространённое явление: идти на смертельный риск людей заставляет существующая система оплаты труда.

«На предприятиях есть так называемые ряды, то есть свое­об­раз­ные производственные графики, не отражённые в коллективном трудовом договоре, но широко применяемые на практике, – поясняет лидер проф­союз­ной организации. – Суть проста: сколько тысяч тонн угля добыл, столько денег получил. Система оплаты «по рядам» заставляет шахтёров искать способы обмана систем контроля за газовой обстановкой и инспекторов Рос­тех­над­зо­ра, потому что люди вынуждены гнаться за выполнением плана, иначе они домой с пустыми руками придут».

После аварии на «Распадской» была разработана формула «70/30», где 70% заработка – это условно-постоянная составляющая, а 30% – переменная. Но, по словам Федина, такое соотношение существует только на бумаге.

«В эти 70% работодатель вписывает отдельными строками разные доплаты и надбавки, которые, по сути, являются завуалированной премией, – продолжает Вадим Федин. – Возьмём зарплату шахтёра, допустим, в 70 тысяч рублей. А там тарифная ставка по самому высокому разряду за месяц без учёта районного коэффициента может составлять 12,6 тысячи рублей, остальное – доплаты. В квитке у шахтёра бывает до 160 строк разных надбавок! И всё это делается для того, чтобы не повышать тариф».

Известно об этих проблемах и президенту России. По итогам совещания Владимир Путин поручил уточнить состав условно-постоянной составляющей в структуре платы за труд шахтёров, исключив из них выплаты, зависящие от выработки.

«Здесь уже нельзя думать ни о доходах собственников, в том числе на экспорт, ни о других доходах. Думать о безопасности и о жизни людей нужно – вот что необходимо поставить во главу принимаемых нами решений, – подчеркнул Владимир Путин.– Конечно, также нужно ужесточать ответственность за нарушение требований безопасности. Так, сегодня наказания в виде административного приостановления деятельности не предусмотрено. Необходимо уточнить ответственность за невыполнение требований по проведению дегазации и детализировать состав административных нарушений. И нужно повышать роль проф­сою­зов».

Кроме того, глава государства распорядился привести размер оплаты труда инспекторов Рос­тех­над­зо­ра в соответствие со средними зарплатами администрации шахт, проработать возможность создания ликвидационных фондов для угольных предприятий и рассмотреть вопрос о финансовой ответственности собственников шахт и разрезов.

Шахтёры и представители Рос­угле­про­фа надеются, что после трагедии на «Листвяжной» будут приняты реальные меры по улучшению ситуации в угольной отрасли и смертельно опасная гонка за планом уйдёт в прошлое.